Стояли жаркие дни конца июля и начала августа 2024 года. По всей видимости, командование готовило крупную операцию, так как пополнение в подразделения поступало очень интенсивно и достаточно много. Бывалые бойцы догадывались, что следующим крупным населенным городом на пути наступления наших войск будет Угледар, откуда много лет укропы кошмарили жителей Донецка, Волновахи, Докучаевска и всех близлежащих сел, включая женский монастырь в селе Никольском, куда прилеты от мелких мин до ракет «хаймерс» стали частым делом.

Для бойцов пополнения, попавших в расположение части из мест, где они проходили обучение и подготовку, по которым не прошлась безжалостная  машина войны, виды разрушенных домов в поселках и городах, частые блокпосты с колючими проволоками, таблички с предупреждениями о минных полях, разбитые и сгоревшие бронетехника и автомашины, а также множество следов прилетов тяжелых боеприпасов действовали несколько угнетающе. Картины из военных фильмов вдруг стали реалиями. Хотя все бойцы были добровольцами и подписавшими контракт военнослужащими, но к резкой перемене обстановки всё-таки готовы не были. Были среди пополнения и те, кто уже прошел горнило войны и вкусил горечь потерь и ранений. Но таких были единицы и сколько бы они ни пытались казаться многоопытными и закаленными бойцами, возвращение в преддверии земного ада всё равно вселяло тревогу и беспокойство.

Впервые выехавший из своей родной деревни, если не считать срочную службу в армии, боец, выбравший позывной «Медведь», с любопытством и интересом разглядывал всё что попадалось на глаза. С особенным интересом он разглядывал частные дома и крестьянские хозяйства, именно то, что было ему ближе всего. На разрушенные многоквартирные дома и перепаханные снарядами и гусеницами тяжелой техники асфальтированные улицы он смотрел как на кадры из документальных фильмов. Вообще, сами города с их суетливой жизнью, ему были непонятны и не совсем интересны.

Спокойный характер и кажущаяся медлительность в общении и при принятии решения, выработанные размеренной деревенской жизнью, немного раздражали командира штурмовой группы, привыкшего к быстрому принятию решения и быстрым действиям при штурме вражеских позиций. Даже при отборе пополнения в штурмовики, он вначале, обратив внимание на медлительного увальня, вышедшего добровольно из строя на его вопрос о наличии желающих попасть в штурмовое подразделение, не захотел его брать. Но, когда желающих стать штурмовиками оказались единицы, всё-таки согласился и оформил его в состав группы. На его вопрос, почему боец выбрал такой позывной, ведь был он небольшого роста, чем абсолютно не напоминал свирепого зверя и всегда был улыбчив, тот ответил, что был он раньше медвежонком, а теперь стал медведем. Такой ответ его абсолютно устроил.

Устройство на новом месте для пополнения много времени не заняло. В общем, как и положено солдатам. Первые инструктажи и первые подготовки с получением первого задания также прошли быстро.

Выдвинулись ночью в один из поселков недалеко от Угледара. Каждому была обозначена позиция и указано стрелять по позициям укропов, что и было сделано. Никаких ответных выстрелов со стороны неприятеля не было, дроны не летали, но лежали неубранные трупы вражеских солдат. Вернулись из задания утром. Больше никаких впечатлений от первого боевого задания не осталось. Насколько потом понял «Медведь», это задание было связано с привыканием пополнения к боевой обстановке.

Второе боевое задание было дано спустя несколько дней. Старшим штурмовой группы был назначен «Монгол», опытный и умелый боец, с которым, как полагали большинство бывалых солдат, было не особенно опасно ходить на задание.

В ночь на 19 августа 2024 года «Монгол», получив задание, обошел все блиндажи с штурмовиками, проверяя готовность бойцов к выполнению предстоящей задачи. Были созданы две группы по семь человек. В состав группы во главе с «Монголом», были включены «Медведь», «Джон», «Кучер», «Оса», «Маркел» и «Бодрый».

— Ну, что, мужики, готовы? Сегодня первое настоящее задание. Добираемся до позиций укропов ползком около двухсот метров. Окопы тоже длиной около двухсот метров, много блиндажей. Как сказали, около восьми штук. Действуем как учились – сперва граната, потом только в блиндаж и стреляем. А в окопах, сами понимаете, по ситуации, но главное своих не пострелять. Понятно всем?

— У меня вопрос. Минное поле как будем проходить?

— Насчет этого не беспокойтесь. Будете ползти след в след за мной. А разминированием займусь я сам. Ничего лишнего не берем. Должны очень тихо подползти к окопам, закидать гранатами и ворваться на позиции. Все цепочкой следом за мной, а «Медведь» с пулеметом посередине. Так, быть готовым к трем часам.

С этими словами «Монгол» выбрался из блиндажа и направился в сторону ранее выбранного с командиром группы места. Ему предстояло проделать в минном поле проход. Было известно, что в серой зоне укропы установили так называемые мины МОНки на растяжках.

Ночь была темна как никогда. Луна была убывающей и от неё остался лишь небольшой еле видимый серп.

Надев прибор ночного видения, «Монгол» выполз из окопа и направился в сторону укроповских позиций. Мины были установлены лишь поблизости от их окопов, но довольно густо. Ему предстояло перекусить растяжки мин, откинуть провод растяжки в сторону, чтобы какой-нибудь боец случайно не зацепил его и расставить вешки для обозначения прохода и успеть вернуться к назначенному времени.

Вроде и расстояние небольшое – всего около двухсот метров, ведь ползал «Монгол» и большие расстояния, но сопряженность с разминированием мин заняло довольно продолжительное время. Вернулся он только через два часа, но был бодр и совсем даже не уставший.

Обе группы его ожидали в назначенном месте.

— Все здесь? Перекличку будем делать?

— Все. Все тут, – отозвался «Смирный».

— Хорошо. Я впереди, за мной следом «Смирный» и остальные по цепочке. Пулемет посередине. Всё пошли, не растягиваемся, но и дистанцию соблюдаем, друг на друга не наползаем.

С этими словами «Монгол» выбрался на бруствер и пополз в темноту. Сразу за ним выполз «Смирный» и все остальные по очереди. Держались не слишком отставая друг от друга, но и не слишком сближаясь. Дистанцию соблюдал ползущий следом. В темноте это было затруднительно к тому же вокруг были расставлены мины.

Прошло времени чуть более часа и двести метров ничейного пространства были преодолены. Подползя к вражеским окопам, «Монгол» со своей группой двинулся вдоль них, а «Смирный» со своими остался, также растянувшись вдоль окопов. Все движения штурмовиков были замедленными, лишь бы шума не было, чтобы дозорные не услышали. Но, что самое удивительное, не было птичек. Хоть бы один дрон прожужжал. Было как-то непривычно без них.

Растянувшись вдоль укроповских окопов, группы стали выжидать наступления рассвета.

Когда чуть рассвело и стали различимы извилистые линии окопов и бугорки блиндажей вдоль линии лесополки, поступила передаваемая шепотом команда – приготовиться.

Вскоре проступили из темноты фигуры двух постовых, хотя их голоса были слышны ещё в темноте. На удачу наших штурмовиков постовые в нарушение уставных требований собрались вместе в одном месте и при этом ещё и довольно громко болтали.

«Медведь» тащил на себе пулемет ПКМ с тремя запасными металлическими коробками, заправленными пулеметными лентами каждая на сто патронов. Рядом с ним находился «Оса», приготовивший гранаты.

Когда достаточно рассвело, но ещё не совсем всё стало видно, как обычно это бывает, неожиданно и резко зазвучал крик о наступлении. Во вражеские окопы тут же полетели гранаты, а «Медведь», вскочив на колени, передернул затвор и стал стрелять из пулемета вдоль окопа. Пулемет, тяжело подпрыгивая в руках, стал выплевывать пули по окопу, брустверу и поверх блиндажей, блокируя возможные ответные действия противника.

Когда штурмовики стали запрыгивать в окоп, «Медведь», перестав стрелять, тоже вскочил туда и побежал в сторону ближайшего блиндажа. «Оса» от него не отставал. Нужно было до того момента, как укропы выскочат из блиндажей добежать и бросить гранату.

Подбежав к спуску, ведущему в блиндаж, наставив пулемет в дверь, «Медведь» обернулся к «Осе», но тот уже был готов бросить гранату, что и сделал, когда «Медведь» отшатнулся к брустверу. Не дожидаясь, когда дым и пыль от взрыва гранаты рассеются, перепрыгивая через ступеньки «Медведь» первым ворвался в блиндажи и сразу стал стрелять. В тусклом свете небольшой, каким-то образом сохранившейся после взрыва гранаты лампы он видел, что укропы даже не успели встать с постели и как были с исподнем белье, так и валились на пол при попадании пули. Выстрелив почти полную ленту патронов, «Медведь» остановился и стал вглядываться, никакого шевеления вроде не было. Затем, оглянувшись на «Осу» как бы спрашивая проговорил:

— Вроде всё?

— Всё, Медведь. Побежали дальше.

Это были первые уничтоженные «Медведем» враги. Потом эта картина боя, часто ему приходила во сне, отчего он, просыпался в поту, вставал, закуривал и только успокоившись, вновь засыпал.

Пробежав за поворот траншеи, он и «Оса» наткнулись ещё на один блиндаж. Действуя также слаженно, как и в первый раз, уже более уверенно после взрыва гранаты заскочили в блиндаж и вновь обнулили нескольких укропов, не успевших подняться с постели.

На всю операцию было времени потрачено около пятнадцати минут. Всего, как потом подсчитали, было в этот раз уничтожено тридцать восемь укропов, из которых восьмерых уничтожил своим пулеметом «Медведь». И лишь двое из них, которые стояли на посту, попытались оказать сопротивление, но были уничтожены сразу. После штурма, пройдясь по блиндажам, обнаружили множество использованных шприцов и следы инъекций на телах укропов. При осмотре вещей с целью изъятия документов и другого, составляющего интерес для боевых действий имущества, были обнаружены белые и серые порошки.

Это был ответ на вопрос «Медведя»: почему сопротивление оказали только двое из тридцати восьми укроповских солдат, а остальные находились в блиндажах, и даже дронов не было на небе. Повальное наркотическое опьянение не позволило им сопротивляться штурму. Наши штурмовики на этом задании никого не потеряли и никого не ранило.

Вскоре поступил приказ на откат, а на занятых позициях стали закрепляться другие подразделения.

Наступило 7 сентября 2024 года. Вечером поступил приказ о занятии лесопосадки недалеко от самого Угледара. Были созданы три штурмовые группы, которые выдвинулись в пешем порядке поближе к линии боевого соприкосновения. Уже почти рассвело, было около пяти часов утра. Краешек солнца уже показался на горизонте и настроение у всех было бодрое. Продвигались внутри лесополки по протоптанной тропинке. Впереди шли «Джон», «Кучер» и «Маркел». Следом за ними двинулись «Бодрый», «Исуп» и «Оса», а последним замыкал группу «Медведь» с пулеметом. Дистанцию держали как обычно, отставая друг от друга на несколько метров. Шли не спеша, осторожно, зная, что тут может быть разбросано много мин. В один из моментов, когда Медведь шел, вглядываясь вперед, внезапно что-то не очень громко хлопнуло и идущий впереди Бодрый, в буквальном смысле слова, взлетел вверх, как ему показалось, на целый метр. Тут же раздался крик, оглушивший тишину раннего утра своей громкостью. «Медведь» успел увидеть развороченную взрывом ступню «Бодрого», когда того переворачивало в воздухе и ноги оказались наверху.

Первым кинулся к «Бодрому» «Медведь», а тот, истошно крича, крутился на земле, не давая возможности рассмотреть рану. Накинувшись на раненого, сняли броник, срезали остатки ботинка. Оказалось, что одного пальца на ноге нет, а оставшиеся четыре пальца держатся только на коже, а вся ступня разворочена в виде цветка ромашки. Срезав оставшиеся пальцы, «Медведь» наложил кровоостанавливающий жгут, отчего пульсирующая из вены кровь остановилась. Затем наложил повязку и поставил обезболивающий укол. К собственному удивлению «Медведя», первая в жизни оказанная им медицинская помощь удалась. Сразу после этого откатились обратно до своих окопов, и «Джон» доложил ротному командиру о случившемся. От ротного поступил приказ продолжать выполнять задание, а раненого оставить в блиндаже и его скоро эвакуируют.

На этот раз по приказу ротного двинулись другим путем. Следуя в этом направлении, нужно было пересечь несколько открытых мест.

Первым через открытки перебегал «Кучер», за ним следовал «Оса», а после него бежал уже «Медведь» с пулеметом, затем уже все остальные. Дистанция при переходе открытых мест составляла 30–40 метров. Иногда открытки простреливались из пулеметов или АГС, но все неширокие открытые места прошли удачно. Вскоре подошли к большому полю шириной около 500 метров, перейдя которое было возможно сократить путь. Все штурмовики с опаской поглядывали то на поле, то на «Джона», как бы вопрошая о необходимости пересечения такого широкого открытого места.

Тогда «Медведь» обратился к «Джону» как к старшему группы с предложением обойти эту открытку.

— «Джон», может обойдем это место, ведь положат нас тут всех.

— Нет. Приказано пройти здесь и путь тут короче. Ротному потом как доложим, что отступили от приказа или струсили?

— Но ведь могут же быть коррективы. На месте. Мы же тут лучше видим и знаем обстановку.

— Я сказал – нет, значит нет. Приказы надо выполнять в точности. «Оса», вперед. Ты первый.

«Оса», оглянувшись на «Медведя» и других друзей-штурмовиков, вздохнул, подхватил автомат и, пригнувшись, рванул что было сил в сторону поля.

Как только «Оса» выбежал на открытку, тут же заработал крупнокалиберный пулемет укропов, и пули зажужжали вокруг бегущего. Казалось, что укропы ожидали, что именно тут они будут переходить поле. А может быть заранее заметили их выдвижение. После первых же выстрелов все попадали на землю. Подползя к «Джону», «Медведь» стал его просить.

— «Джон», прошу тебя, молю тебя, дай приказ на откат. Обойдем это место. Живыми ведь не вернемся. Обход это не значит невыполнение приказа. Или же свяжись с ротным, пусть скорректирует приказ.

«Джон» некоторое время не отвечал, раздумывал, затем связался с ротным и доложил обстановку. Всё это время пулемет укропов работал не переставая, выкашивая траву и кустики. «Оса» залег в небольшую промоину, поэтому пули проходили поверху, а остальные ещё не успели выбежать из лесополки на открытку, но и тут пули выщелкивали кусты и деревья. Наконец от ротного поступило согласие и тут же «Джон» крикнул всем откатиться.

Все с радостью стали отходить подальше вглубь лесополки, а «Оса», выждав время перезарядки, бегом выбежал из открытого места.

Когда все собрались, «Джон» подошел к группе. В это мгновение на место, где только что находился «Джон», упали и взорвались две гранаты от АГС. С расширенными от удивления глазами, «Джон» оглядел своих подчиненных, которые на него посмотрели, как показалось самому «Джону», как на ожившего покойника. Оказывается, и на войне случается чудо.

Вся группа двинулась в обход. Маневр удался, следующую открытку шириной около трехсот метров прошли без приключений. После этого двинулись вдоль лесопосадки. Пройдя до конца, наткнулись на небольшое открытое пространство длиной около тридцати метров, пройдя которую должны были попасть в другую лесопосадку, из которой предстояло штурмовать вражеские позиции. Перед броском через открытку залегли, держа дистанцию, и командир определил каждому задачу по радейке.

— Первым бегу я, затем «Кучер», «Оса», «Маркел», «Медведь» и «Исуп». Выжидайте время после каждого впереди идущего, пусть успокоятся и только потом бегите.

«Джон» подполз как можно ближе к открытому месту и переведя дыхание, немного успокоившись, и, как ему показалось, когда наступило самое время, вскочил на ноги и ринулся в сторону лесополки. Тут же слева заработал крупнокалиберный пулемет и со стороны были видны фонтанчики земли и пыли под ногами командира. Но «Джон» удачно добежал до желанного места.

Вторым был «Оса». Пулеметчик, видать заранее пристрелявшийся по этому месту, стрелял прицельно и короткими очередями. Но и «Оса» добежал до спасительной лесополки.

Следующим был «Кучер». Выждав совсем короткое время, впрочем, как и подобает нетерпеливому человеку, рванул следом за «Осой». Как ни странно, пулемет заработал только тогда, когда он уже почти добежал до лесополки. Удача сопутствовала и ему.

«Маркел» бежал четвертым. По нему тоже отработал пулемет, но, наверное, для группы штурмовиков был счастливый день. И он тоже добежал до своих товарищей.

«Медведь» спокойно выждал около десяти минут и, посчитав, что пулеметчик уже успокоился или, может быть, отвлекся, вскочив на ноги и что было сил, рванул через прогал. Пулемет молчал. Когда он пробежал метров десять, навостренные уши «Медведя» услышали звук одиночного выстрела и тут же под ногами чуть впереди взлетел фонтанчик земли. Снайпер. И так уже учащенное сердцебиение чуть не выскочило изо рта, но это только придало сил. Ожидаемый второй выстрел прозвучал почти сразу. Пулемет, который «Медведь» держал в правой руке, внезапно выскочил из рук и его отбросило на несколько метров вправо. До спасительной лесополки оставались считанные метры, только тогда и заработал пулемет. Но было поздно, «Медведь» оставшиеся метры налегке преодолел быстро и скатился в окоп к своим.

В окопе собрались впятером и стали выжидать «Исупа». Но сколько ни ждали его, он так и не появился и даже на вызовы по рации не отвечал.

— Пятеро одного не ждут. И задание надо выполнять. Выдвигаемся – скомандовал «Джон».

Двинувшись по окопу, нашли другую группу штурмовиков из другого подразделения. Радости не было предела. На передке под обстрелами встретить своего было радостно, как будто давным-давно не виделись, хотя, может быть, только утром и встречались. Какое-то время пообщавшись, каждая группа выдвинулась для выполнения своей задачи. Двигались не боясь и не скрываясь. Ведь только что встретили своих и им было известно, что тут могут быть только наши.

Впереди стал слышен звук работающей электростанции, а вскоре показался и сам блиндаж, возле которого и тарахтела эта станция. Без всякой разведки и проверки штурмовики сразу подошли к блиндажу, при этом ещё и окликая находящихся внутри. Как-будто только наши должны были быть здесь. Без всякой опаски все ввалились в блиндаж, но там никого не оказалось. Казалось, что это блиндаж наших бойцов. Как и в наших блиндажах на столе была расставлена посуда и были установлены на зарядку так называемые зарядные банки, раскидана постель, состоящая из спальников и развешана форменная камуфлированная одежда, абсолютно одинаковая с тем, что носили наши бойцы.  Решили хозяев блиндажа поискать, ведь они должны были быть неподалеку.

«Джон», «Маркел» и «Кучер» направились в сторону видимой на поле пулеметной точки. «Медведь» с «Осой» немного приотстали и направились в сторону ещё одного видимого невдалеке блиндажа. Когда трое отдалились от них и стали подходить к пулеметной точке, «Медведь» и «Оса» остановились и стали наблюдать за своими друзьями. Не отводивший от штурмовиков свой взгляд «Медведь» вдруг заметил, что в сторону командира, идущего впереди, со стороны пулеметной точки летят две гранаты. «Медведь» только вознамерился крикнуть своим, как из ближайшего блиндажа, куда направлялись они сами, выскочил здоровенный укроп и тоже размахнувшись кинул в них гранату. Граната была брошена в сторону впереди идущего «Медведя». Как потом вспоминал «Медведь», за этот короткий миг он успел вспомнить и маму свою, и детство, и друзей, и всех своих близких. А граната, как ему казалось, летела медленно, кувыркаясь в воздухе и сверкая на солнце гладкими боками. «Медведь», ошарашенный от неожиданности произошедшего, застыл на месте, а затем бросился бежать. И тут его оттолкнул в сторону «Оса», отчего он перекатился на левый бок. Как потом он понял и ему рассказал «Оса», он бежал навстречу гранате и его спас «Оса», который вовремя среагировал и поняв ситуацию, столкнул его в сторону. Граната взорвалась за поворотом окопа.

После взрыва, вскочив на ноги и ошарашенно оглядываясь вокруг, «Медведь» выдернул чеку из двух гранат и сразу кинул их в сторону вражеского блиндажа. Другого оружия у него не было. Тут же даже гранаты взорваться не успели, из-за поворота окопа выскочил тот самый укроп и застыл перед ними. Вместе со взрывами гранат «Оса» выстрелом из автомата ранил укропа в ноги, отчего тот рухнул на колени. Следующей очередью «Оса» отправил врага к его праотцам.

Немного успокоившись, «Медведь» подошел к блиндажу и для перестраховки кинул свою последнюю гранату внутрь блиндажа. Оттуда никакого ответа не было. Тогда он прошел вовнутрь. Ведь надо было чем-то вооружаться. Там он нашел автомат АК-47 и четыре полных магазина. Появилось ощущение полноценности и определенной уверенности. С пулеметом, конечно, было бы лучше. Но, как говорится, чем богаты, тому и рады.

Позже выяснилось, что «Джон» ранен в обе ноги. Его оттащили в блиндаж, и «Медведь» занялся обработкой ран. На обеих ногах были сквозные осколочные ранения и были задеты кости. Перетянул жгутом ноги, обработал раны тем, что было при себе, перевязал, поставил шины и обезболивающий укол. Возился с ранами долго.

В строю остались вчетвером — «Медведь», «Оса», «Маркел» и «Кучер». После ранения «Джона» командование группой принял «Медведь». Как и положено в таких случаях заняли круговую оборону. Каждому было определено его место. Обо всем этом «Медведь» по радейке стал докладывать ротному.

— Первый, первый ответь «Медведю».

— На связи. Доложите обстановку.

— Задание выполнили. Лесополка наша. «Джон» трехсотый. Заняли круговую оборону. У меня пулемет вышел из строя. Вооружен автоматом, имею в запасе четыре полных магазина. Остальные тоже…. О, черт рация сдохла.

— Что, «Медведь», без связи остались? – Джон приподнимаясь на лежанке.

— Да. Аккумулятор сел.

— Ты почему того укропа в плен не взял?

— Не было возможности. «Джон», у меня только гранаты, как ты помнишь, наверное, а автомат только у «Осы». А сам он здоровенный, под два метра ростом.

— Ну и ладно. Туда ему и дорога.

Как потом выяснилось, командование его доклад поняло таким образом, что все кроме «Медведя» уже погибли, у него всего два патрона осталось и ему обороняться больше нечем. Так поняли его доклад из-за плохой проходимости радиосвязи

Попеременно дежуря на посту и возле раненого «Джона», и время от времени расслабляя ему жгуты на обеих ногах, чтобы поступала кровь к ногам, не выспавшиеся и совсем разбитые, дождались утра. Джон бредил, штурмовики засыпали на ходу, но кое-как до утра все-таки продержались.

Утром, как только рассвело, начался обстрел. Первая мина 120 калибра упала от блиндажа метрах в 60 – 70.

— Слушай «Медведь», кажется, по нам стреляют – приподнимаясь Оса.

— Ну, да. Кажется, по нам – «Медведь», вертя головой.

— Пристреливаются – «Кучер» тоже вступил в разговор.

Вторая мина ударила уже ближе. Около 30 метров до блиндажа.

— Точно по нам стреляют. Бежать бы надо – «Маркел» поднимаясь.

— Да, точно по нам. Бежать надо – оглядывая своих «Оса».

Не успели даже осмыслить сказанное «Осой», как следующая прилетела в угол блиндажа, раскидав всех ударной волной по всему блиндажу. Отряхиваясь и откашливаясь, «Медведь» оглядел всех. Вроде все были целы и невредимы.

— Бежать надо было сразу, а не рассуждать. Следующим будет точное попадание. Хватаем «Джона».

Подхватив командира, все выскочили из блиндажа. Но как только показались над землей, сразу стали налетать птички-сбросники. Бегом по извилистому окопу, каким-то чудом без ранений и потерь добрались до другого блиндажа, где и затаились.

Вскоре прибыли ещё семеро штурмовиков во главе с бойцом с позывным «Правый». Предстояла им задача штурмовать следующую лесополку, до которой было около четырехсот метров открытки. Во время обсуждения поставленной задачи «Правый» заявил, что «Медведь» должен пойти с ними и без него он со своей группой не сможет выполнить задачу. Выполнивший вчера свою поставленную задачу «Медведь» возмутился столь бесцеремонному заявлению и отказался подчиниться, так как «Правый» ему не был ни командиром, ни старшим. Тогда «Правый» связался с командиром роты.

— Первый, ответь «Правому».

— На связи.

— «Первый», мы своими силами с задачей вряд ли управимся, предложил «Медведю» пойти с нами, а он отказывается. Говорит, что такой задачи ему никто не ставил. А без него мы не сможем пойти.

— «Медведь», ты меня слышишь?

— Да, на связи.

— Ты почему, б…, отказываешься. Общая задача. Надо идти вместе с «Правым». «Медведь», они же без тебя там не смогут задачу выполнить и без тебя никто не пойдет. Надо идти.

— Задачу понял, первый. Выдвинусь. Но у нас трехсотый.

— Оставь с ним бойцов, а сам выдвигайся с «Правым».

— Слушаюсь, первый.

Бойцы группы «Медведя» – «Оса», «Маркел» и «Кучер» остались с «Джоном» в блиндаже, а все остальные выдвинулись к следующей лесополке

С «Медведем» на пару шел боец с позывным «Кадун», родом из Бурятии.

То ли укропы откатились, то ли им просто повезло, что никто не контролировал открытку, но штурмовики добрались до следующей лесополки без всяких обстрелов.

«Медведь» бежал впереди, «Кадун» следом. Спрыгнув в окоп, оба бойца сразу ринулись к первой огневой точке укропов. Она оказалась пустой, как и второй блиндаж.

Было видно, что немного впереди есть большой блиндаж. Молча, подавая друг другу знаки руками «Медведь» и «Кадун», обойдя поверху стали подходить к входу в блиндаж. «Кадун», спрыгнув в окоп, выскочил на другую сторону и обошел вход в блиндаж поверху, а «Медведь», спрыгнув в окоп, сразу подошел к входу.

Забыв необходимое правило, что первым граната и потом только штурм, «Медведь» выглянул в створ входа в блиндаж и тут же затрещала автоматная очередь. Сильный удар по голове, точнее по каске, отбросил «Медведя» назад, но не оглушил и он, лежа на земле выхватив гранату, тут же бросил вовнутрь блиндажа. Раздался оглушительный взрыв. Дополнительно с взрывом гранаты внутри блиндажа что-то сдетонировало. Следом, как и положено, стал стрелять из автомата и потом только разглядел, что вход в блиндаж перекрывает ещё и сетка рабица. Тогда, откатившись в сторону, стал закидывать вход гранатами. Каждый раз после взрыва заглядывал, но проклятая сетка держалась на месте. Только после шестой гранаты рабица рухнула и стало возможным зайти вовнутрь.

— «Медведь», там внутри сильно ругаются. Орут что – «москаль пид…с» — улыбаясь скалил зубы «Кадун».

— Да? Ну тогда ещё получай, фашист!

С этими словами «Медведь» закинул вовнутрь ещё две гранаты, а «Кадун» все свои четыре. И только после последней гранаты выстрелы изнутри поутихли. Пользуясь этим моментом, штурмовики забежали в блиндаж. Все помещение утопало в дыму и пыли. Дальше двух – трех метров ничего видно не было.

Отстреливаясь от них, в дальний угол блиндажа убежал один укроп. «Медведь» и «Кадун» несколько раз по нему выстрелили, но без результата. Убежав в дальний угол, укроп замолчал и не отстреливался. Держа автоматы наизготовку, штурмовики направились туда и увидели, что есть оказывается ещё один выход, через который укроп и убежал. Чертыхнувшись, «Медведь» стал оглядывать блиндаж. В разных местах валялись четыре трупа врагов. Осмотрелись и подобрали оставшийся от укропов боеприпас, затем штурмовики вылезли наружу.

Успокоившись и закурив, «Медведь» рассмотрел свою каску. Она была продырявлена пулей чуть выше макушки.

— Везучий ты, «Медведь». На сантиметр ниже и 200.

— Да, это точно. А вчера меня «Оса» спас от гранаты.

— Каждый день со смертью в прятки играем.

— У тебя какой штурм?

— Четвертый. А что?

— У меня тоже. Все говорят, что штурмовик максимально может остаться целым четыре штурма. Потом 200 или 300. Веришь этому?

— Раз говорят опытные люди, надо верить.

— Ну, да.

— Ты откуда, «Медведь». Я знаю, что из Якутии, но оттуда откуда?

— Из Верхневилюйского улуса. Это на реке Вилюй. Там дальняя деревня есть. Мало кто знает. Даже в Якутии. Манаас называется. А зачем тебе?

— Да так. Теперь буду знать откуда везунчики родом.

— Аа. Если только так.

Вскоре подошли Оса и Нохча с боекомплектами. Затем подошла группа «Правого» и тогда решили заночевать в этом большом блиндаже. Немного очистив блиндаж, убрав трупы врагов в сторону и выставив охрану, пробыли там до утра.

Утром перекусив всухомятку, двинулись дальше. Этот оборонительный рубеж был длиной около километра с множеством блиндажей и огневых точек. Необходимо было пройти до конца и везде вычистить и только потом звать закрепы – оборонительные батальоны.

«Медведь», как и вчера шел впереди, за ним следовали остальные. Шли молча и держа автоматы наизготовку, немного пригнувшись, проверяли каждый поворот окопов и каждый блиндаж.  Пока везде было тихо. Укропов не было. Создавалось ощущение, что они всё бросили и убежали. Но не нужно было поддаваться иллюзиям.

После одного поворота окопов «Медведь» справа под ногами услышал звук передергиваемого затвора. От неожиданности отскочил в сторону и уже почти автоматически полоснул очередью в какую-то небольшую дыру под ногами. Оттуда послышался человеческий крик и тут же туда полетели гранаты штурмовиков. Только после третьей гранаты крики прекратились. Некоторое время подождали и прислушались. Никто из бойцов не рискнул лезть в эту узкую дыру, в народе называемом лисьей норой. Убедившись, что ничего и никого оттуда уже не слышно, двинулись дальше.

Вскоре остановились, так как по рации сообщили, что к ним идет подмога и их надо встретить возле блиндажа, где оставили «Джона». «Правый» со своими бойцами остался на достигнутых позициях, а «Медведь» с «Кадуном» стали возвращаться, чтобы встретить своих.

Когда прошли почти всю длину окопов, впереди послышалась беспорядочная стрельба.

— «Кадун», что это? Как думаешь? Нас стреляют?

— Не знаю, «Медведь». Какая-то непонятная стрельба.

— Мы же там всё зачистили, никого быть не может.

— Тогда что, «Медведь», хохлы накатывают?

— Может быть. Давай готовиться, «Кадун».

Сам «Медведь» остался в окопе, а «Кадун» выскочил на бруствер и залег.

Стрельба вроде как приближалась. Не прошло много времени и вот появился первый укроп в ста метрах. Шел он один по окопу, держа оружие наизготовку.

— «Кадун», не торопись. Подпустим поближе.

— Ага.

Решив подпустить поближе, «Медведь» тем не менее не выпускал из мушки прицела подходящего укропа. «Укроп» шагая вперевалку с одной кривоватой ноги на другую, подходил всё ближе.

— Приготовься, «Кадун». По моей команде.

Осталось совсем небольшое расстояние. Уже можно было нажать на спусковой крючок и тогда у укропа шансов бы не осталось. Но вдруг в этой вперевалку походке укропа «Медведю» что-то показалось знакомым. Оторвав голову от ложа автомата, «Медведь» вгляделся и:

— «Кадун», отбой, отбой. Не стреляй. Наш это. Ээй, «Сарту», бурят, бурят! Это наш, «Кадун», наш. Эй, «Сарту», это я, «Медведь»!

Радости не было предела. Радости от того, что свои на подмогу пришли и радости от того, что своего не застрелили.

«Сарту» был из команды «Монгола», который со всеми своими бойцами подошел немного погодя. Всего их было шесть человек. Оказалось, что они вступили в перестрелку с укропами, находящимися в другой позиции.

После того как обе группы воссоединились и общее командование возглавил «Монгол», двинулись дальше. Длиннющий окоп, с множеством ответвлений, огневых точек и блиндажей не позволял держаться вместе. Все разбрелись по двое и по трое. Изредка то тут, то там раздавались автоматные очереди и взрывы гранат.

«Медведь» шел впереди, за ним следовали остальные. «Оса», «Кадун» и «Нохча» ушли за боекомплектами, поэтому с ним были бойцы группы «Правого».

Подходя к блиндажу, вначале закидывал вовнутрь гранаты, затем забегал и стрелял. Все блиндажи были пустые, но тем не менее, этому золотому правилу штурма следовало подчиняться. Таким образом «Медведь» прошел довольно длинное расстояние и штурманул несколько блиндажей. Казалось, что укропы совсем недавно здесь были и сорвались с места к их подходу, точнее бежали.

В один из моментов, выйдя за следующий поворот окопа, сразу увидел поднимающегося по лестнице на бруствер укропа, которого тут же свалил одним выстрелом в голову. Подошел к телу врага, осмотрел и стал подниматься по лестнице на бруствер. Впереди никого не было видно и окопы тут закончились. Оглянувшись назад, «Медведь»тоже никого не увидел.

Впереди идущего штурмовика обязательно кто-то должен прикрывать. Это обязательное требование к каждому штурмовику. Не может один умело и без опаски воевать, когда тыл не прикрыт.

В голову «Медведя» тут же полезли разные мысли и от внезапности обнаруженного на него накатил страх. Страх, к которому человек не может быть готовым и от которого мысли теряются и наступает путаница в голове. Соскочив в окоп, «Медведь» присел и трясущимися руками стал раскуривать сигарету, Сидя таким образом раз за разом выкурил несколько сигарет и немного успокоившись, решил двинуться назад. Пройдя назад двести метров, обнаружил штурмовиков, отставших от него и весело о чем-то болтающих.

Бывают в жизни ошибки. Но некоторые ошибки абсолютно недопустимы. И если от твоих ошибочных действий или бездействий зависит жизнь твоего друга и напарника, это непростительная ошибка. В общем, разгоревшийся скандал сумел уладить «Монгол», подошедший на громкие голоса.

В этот день штурмовики заняли ещё один опорный пункт противника, где отличился «Нохча», единолично заняв блиндаж с укропами и двумя пулеметными точками.

Ближе к вечеру обстановка немного успокоилась. Но, как только расположились передохнуть, накатили укропы. Их штурмовали четверо нацистов. «Медведь», находясь с левого фланга, отстреливался, стараясь выцелить одного из нападавших. Но, видать этому укропу сегодня тоже повезло. Все выпущенные по нему «Медведем» пули прошли мимо него. Вскоре хохлы отступили.

Выждав некоторое время, «Медведь» направился в блиндаж. Внезапно впереди разорвалась мина – «полька», а как только он осознал, что эта мина его миновала, сзади раздался второй.

Очнулся «Медведь» в блиндаже, куда его затащили после контузии и осколочного ранения. В этот же день «Медведь» был эвакуирован и отправлен на лечение в госпиталь.

Это был четвертый штурм «Медведя».

***

Этот очерк — выдержка из жизни штурмовика. Каждый штурм связан с огромными рисками для здоровья и жизни. Только поддержка друзей, умение и сноровка являются подспорьем для удачи и победы. Чем и отличаются наши бойцы.

«Медведь» за все эти операции уничтожил двадцать три вражеских солдата. В общении прост и улыбчив, как и раньше. В настоящее время он представлен к высокой государственной награде – ордену Мужества.

 

Александр Седалищев

 

Несколько слов об авторе

Александр Седалищев работает в жанре прозы и драматургии. У него издана книга прозы «Отцова ноша», пьеса «Город исчезающей любви» успешно поставлена на сцене Саха драматического театра. В скором времени выйдет вторая книга прозы, и он завершил работу над пьесой «Узелки судьбы». Впервые его рассказы и повести были опубликованы в журнале «Полярная звезда».

Этим летом Александр Седалищев уехал волонтером на СВО, оставив достаточно солидную должность и спокойную, размеренную жизнь. Его неординарный поступок вызывает искреннее уважение. Александр Николаевич — один из тех якутских мужчин, которых отличает твердость, немногословность и сила духа. Трудно даже представить, что значит работать волонтером, представляя интересы бойцов из республики в зоне СВО… Но несмотря на это, он продолжает писать. О войне, о героях.

 

Также по теме: Очерки СВО: в 62 года боец из Якутии на танке Т-62